В Переписной книге Тотьмы второй половины XVII века широко представлены географические названия. Данные топонимии обладают значительной информативностью. С одной стороны, они дают возможность показать состав старой Тотьмы, а с другой - затронуть вопрос о заселении региона в первой половине второго тысячелетия новой эры.
Средневековый город значительно отличался от современного. Судя по данным топонимии, на территории Тотьмы располагались не только улицы, переулки, площади, промысловые предприятия, но и различные сельскохозяйственные угодья: огороды, сенные покосы, хмельники и даже участки пашенной земли. Тем самым в то отдаленное от нас время город Тотьма отличался от сельских поселений, пожалуй, только размерами и наличием государственных учреждений и промысловых предприятий.
Рассмотрим вначале названия районов города, улиц, промысловых предприятий, то есть всего того, что составляет специфику именно городского поселения. Судя по Переписной книге, в Тотьме в XVII веке отсутствовало официальное общерусское название района города. Горожане использовали микротопонимы, названия конкретных городских районов. Последние довольно немногочисленны. К ним относятся Всполье (Сполье) - л. 54, 71, (всполье - 'открытое место перед стенами города' - СлРЯ XI-XVII, III, 145), Притыкина слободка ("тое слободку приписал князь Самойло Шалсуновъ в посад" - л. 327), Старый посадъ (л. 78), Хабардина гора (л. 338), Саблинъ конецъ (л. 102), Эвозъ (л. 304), звозъ - 'въезд, подъем (от реки, моста, перевоза)'.
Обращает на себя внимание термин конецъ (Саблинъ конецъ), который являлся неофициальным названием района (части) города и в Xl-XIV веках был широко распространен на территории Северо-Западной Руси. В Новгороде Великом, например, выделялись Гончарный, Неревский, Словенский и другие концы (НПК, VI, 173)2.
Что касается названия улиц, то в XVII - начале XVIII века во всех севернорусских средневековых городах они получали наименование по церквям, фамильным прозваниям горожан и особенностям самих географических объектов. Не являлась исключением в этом отношении и Тотьма. Самое большое количество названий улиц связано с фамилиями отдельных, видимо, наиболее уважаемых жителей данных улиц: Дерябинская улица (л. 72) - Дерябина улица (л. 102), Даниловская улица (л. 196), Дудинский переулок ш. 63) - Дудин переулок (л. 60), Носыревъ переулок (л. 115), Кошелевь переулок (л. 192), Ратовская улица (л. 184), Ерзовъка улица (л. 156) - Ерзовъ переулок (л. 71). Некоторые улицы названы по церкви: Воскресенская улица (л. 151), Егорьевская улица (л. 53, 89), Климантовский переулок (л. 35). Особенности самого географического объекта отражены в названиях Большая улица (л. 63), Пробойная Большая улица (л. 165): "...на посаде в Большой улице Пробойной идучи отъ варницъ в посадъ" (л. 17).
В старой Тотьме имели названия и дороги - выходы из города. Названия дорог были связаны с тем, в направлении какого значительного объекта они простирались: в направлении к реке - Царевская дорога (л. 25, 162), Кулуйская дорога (л. 125, 309), Овдоки-мовская дорога (л. 111), Вожбальская дорога (л. 79), в направлении деревни (волости) - Пустошная дорога (л. 299), Эаболотная дорога (л. 196), Копорьинская дорога (л. 51, 99), Варнишная дорога (л. 299) - дорога, идущая от варниц. На окраине города располагались рассолодобывающие шахты (трубы) и варницы ('промысловые предприятия, в которых из рассола вываривалась соль'). Все они имели названия. Трубы именовались по владельцу: трубы Захарья (л. 385), Жучиха (л. 385); по месторасположению: труба Луговая (л. 382), Задняя (л. 384), Мостовая (л. 385); по особенностям самой трубы: труба Скориха (л. 384), труба Наставка Нова (л. 383), труба Грязная (л. 385). Неясна этимология таких названий, как труба Веселуха (л. 382), труба Береза (л. 382).
Варницы также именовались по владельцу: варница Харламовская3 (л. 376), варница Максимовая (л. 378), варница Угловая Ольгина (л. 370)4. Остальные названия связаны с местоположением варниц или их внешним видом: варница Сосновка (л. 376), Осиновка (л. 379), Середняя, Задняя, Новая (л. 377), Мостовая (л. 380), Красотинка (л. 380).
Кроме улиц, переулков, промысловых предприятий, на территории старой Тотьмы располагалось большое количество различных сельскохозяйственных угодий. В Переписной книге 1677 - 1679 годов имеется достаточное количество свидетельств о том, что они находились в черте города. Например: Онъ же владеЪтъ в улице Ерзовке хмельником да сенным покосом (л. 57), у нее ... сенной покосецъ въ Дерябине улице (л. 102), полянка сенной покосеиъ въ Егорьевской улице Сусловская (л. 89), у него ж сенной покосъ пожня Добрышинская по конецъ Егорьевской улицы лужная (л. 17) и др.
Сенокосные участки назывались сенными покосами, покосца-ми (л. 141), сенными полянками (л. 353), сеннылш дворищами (л. 353), пожнями (л. 352), сенными огородцами (л. 299), лягами ('сенокосное угодье на сыром низком месте'), ляжками (л. 266), лужками (л. 377). Пахотные угодья именовались терминами полянка пашенная (л. 313), дворище пашенное (л. 368), пенникъ (л. 138) - 'подсека с невыкорчеванными пнями'.
Поскольку все отмеченные сельскохозяйственные участки кому-то принадлежали, они обязательно имели названия. Естественно, что в подавляющем большинстве случаев угодья названы по имени владельца. В составе микротопонимов в этом случае доминируют два форманта -иха и -ская. Приведем примеры названий пожен и ляг (ляжек) на -иха: Изониха (л. 58, 242), Кузнечиха (л. 347), Удавиха (л. 310), Федосиха (л. 310), Окатыха (л. 114), Носыриха (л. 99), Сидориха (л. 193), Любовичиха (л. 158), Опалиха (л. 138), Бовиха (л. 291), Ворониха (л. 78), Максимиха (л. 91), Голодяиха (л. 308), Лопатиха (л. 342) и др.
Названий по владельцу на -ская несколько меньше. Ср., например, пожни - Оборинская (л. 78), Добрышинская (л. 57), Дерябинская (л. 78), Пыщевская (л. 339), Пахиревская (л. 121), Боярская (л. 292), Юровская (л. 292), ляги (ляжки) - Макси-мовская (л. 266), Епифановская (л. 221), Шалагинская (л. 142), Килинская (л. 78), сенной покос Кубасовский (л. 83), лужокъ Лодыгинской (л. 337). В названиях поскотин ('пастбищ' ) отмечен только формант -ская, причем все они названы по владельцу: Суморинская (л. 23), Строгановская (л. 153), Прилуцкая (л. 291), Булгакова (л. 318), Спасская (л. 128).
О топонимах с формантом -иха имеется значительная научная литература . Многие видные ученые считают, что основной очаг таких топонимов расположен на территории Верхнего Поволжья (современные Ивановская, Владимирская, Костромская, Нижегородская области). Появление географических названий с формантом -иха на более северных русских землях связывают с Верхневолжской колонизацией, начавшейся в первой половине второго тысячелетия новой эры. Незначительно число названий сельскохозяйственных участков по смежному объекту (реке, ручью и т. д.): пожня Стыревка (л. 151) - речка Стыревка, л. пожня Осовская (л. 344) - ручей Осовской, пожня Чернядная (л. 344) - ручей Чернядной, пожня Вязовикь (л. 377) - остров Вязовикъ, пожня Трестоватка (л. 108) - ручей Трестоватка, пожня Бродовка (л. 108) - речка Бродовка, ляга Мостоватка (л. 31) - речка Мостоватка.
Следует обратить внимание на почти полное отсутствие названий, связанных с особенностями самого географического объекта. Они отмечены, пожалуй, только в составных наименованиях типа пожня Задняя Бабичиха (л. 342), пожня Круглая Нератиха (л. 341), пожня Васильевская Кривое (л. 338). См. также пожня Боковая (л. 344), пожня Переволока (л. 344).
На территории города Тотьмы, а особенно в окрестностях ее, протекало значительное количество рек и ручьев. Названия их в большинстве случаев славянского происхождения, причем в основе микрогидронимов чаще лежало личное имя, прозвище или фамильное прозвание местных жителей. Например, Ковалев ручей (л. 49), Ки-селевъ (Киселевский) ручей (л. 54), Лысаковъ ручей (л. 339), Ва-раксинъ ручей (л. 291), Исаковский ручей (л. 67, 91): "вверхъ Исаковского ручья... покос Андрюшки Исакова Болонина", Куимовъ ручей (л. 78), Куим - распространенное прозвище; рЪчка Перовка (л. 153) - фамилия /Герое, Поповский ручей (л. 70), Харбутовский ручей (л. 155), рЪчка Ляпуниха (л. 143, 336) - прозвище Ляпун (ляпун - в костромских говорах 'пустомеля, болтун', в вологодских - 'обманщик' - СРНГ, XVII, 281).
Несколько названий связано с особенностями самих водотоков:
Крутой ручей (л. 154), рЪчка Камешница (л. 169, 307), Глухой ручей (л. 303), рЪчка Солонуха (л. 313), Черный ручей (л. 130), Говенный ручей (л. 162), Гремишныи ручей (л. 139), рЬчка Коло-тишная (л. 201), Перечная рЪчка (л. 54).
Названия только нескольких более крупных рек неславянские в своей основе. Об их финно-угорском происхождении свидетельствуют форманты -га, -енга: Уфанга (л. 78), Ъденга (л. 34), Кундунга (л. 78), Леденга (л. 377), Кулденга (л. 57), Песьеденга (л. 1), Шоренга (л. 25).
Преимущественно славянский облик названий многих мелких рек и ручьев свидетельствует о том, что славяне появились в данном регионе в сравнительно отдаленный от нас исторический период, видимо, здесь наблюдалось значительное скопление переселенцев-славян, живших в непосредственной близости от финно-угорских племен.
Разнообразны именования жителей города. Вторая половина XVII века - это начальный период складывания русского национального языка. По материалам переписных книг таких городов, как Вологда, Устюг Великий, Устюжна, Белоозеро, видно, что в официальных документах в это время начинает активизироваться трехчленная формула именования, состоящая из личного имени, отчества (патронима) и фамильного прозвания. Иными словами, на Севере России во второй половине XVII века стабилизируется третий компонент именования - фамилия. Не является исключением в этом отношении и официальная письменность Тотьмы. В Переписной книге 1677 - 1679 годов при описании жителей, особенно владельцев дворов, доминирует трехчленная модель -именования: Корнилко То-милов сынъ Кузнецовых (л. 25), Афонка Михнеевь сынъ Момотоовъ (л. 20), Елеска Савастьяновъ сынъ Трусовъ (л. 18), Ивашко да Стенка Назаровы дЪти Осолихины (л. 34).
Всего в нескольких случаях третий компонент представлен фамильным прозвищем: Васка Ивановъ с. Ерга (л. 300), Першка Максимовь с. Валява (л. 200), Ивашко Заонега (л. 70).
О том, что третий компонент является фамилией, то есть именованием, переходящим от поколения к поколению, свидетельствуют такие примеры: Мишка да Ивашко Степановы дЪти Зонова, дедъ ихъ Афонка Зоновъ (л. 93).
Во второй половине XVII века антропонимия остается социально значимым пластом лексики. Это отражается на составе формул именования и на структуре первого компонента, то есть личного имени. По материальному и социальному положению владельцы посадских дворов делились в Тотьме на нищих людей, худых людей, молотчих людей, середних людей и людей торговой сотни (купцов). Формула именования первых двух категорий жителей могла состоять всего из двух компонентов, поскольку в составе ее отсутствовала фамилия: худой члвкъ Ивашка Кондратьев (л. 327), худой члвкъ Митка Упа-дышевъ (л. 97), худые люди Мишка да Ивашко да Гришка Трофимовы дЪти (л. 26), нищей члвкъ Федорко Терентьев (л. 193), но: середней члвкъ Федка Ивановъ с. Чекалевъ (л. 161), молотчей члвкъ Андрюшка Григорьевъ с. КорЪлинъ, худой члвкъ Алешка Ивановъ с. Саблинъ (л. 97) и др. Что касается первого компонента именования, то есть личного имени, то оно последовательно выступало в форме полуимени: Анисимко. Митка. Гарасимко, Осташка и пр. Исключения делались только в отношении именований купечества. Ср.: гостиной сотни Козма Никоновъ с. Харламовъ (л. 161), гостиной сотни Осипъ АНдрЪевъ с. Палицынъ (л. 336).
Женщины, посадские вдовы, именовались с помощью трехчленной модели, состоящей из личного имени с суффиксами -к или -иу, относительного прилагательного, образованного от личного имени мужа с суффиксами -ск, -овск, слова жена и фамилии. Например: Не-нилка СергЪевская жена Исаковскихъ (л. 26), Иринка Лукинская жена Одинцова (л. 101), Марьица Пантелеевская жена Кикина (л. 98) и др. Купеческие вдовы именуются полным именем: гостиной сотни вдова Парасковъя Семенова жена Харламова (л. 159) и др.
Варьирование в именовании посадских вдов связано со вторым компонентом, поскольку относительное прилагательное могло быть образовано не от полного имени мужа, а от полуимени (квалитати-ва): Марфица Тришкина жена Оксенова (л. 78), Марфица,а Федкина жена Собинина (л. 63).
Интересны по происхождению фамилии жителей Тотьмы второй половины XVII века. Почти все они восходят к языческим личным именам-прозвищам их далеких предков. Как исключение отмечены фамилии, образованные от календарных (христианских) личных имен типа Овдокимовъ (л. 60), Харламовъ (л. 161), Никоновской (л. 26) и некоторые другие.
Ряд фамилий восходит к названию профессии: Кузнецов (л. 24, 25, 50, 56, 59 и Др.), Черепанов (л. 122), черепан - 'гончар', Око-нишников (л. 47), Трубников (л. 92), трубник - 'работник на соляной шахте - трубе', Ложечников (л. 170), Серебренников (л. 162), Чюлошников (л. 137), Мясников (л. 63) и др.
Основная же масса фамилий образована от прозвищ, восходящих к апеллятивам со значением лица, названного по внешнему виду или особенностям поведения. Например, Кубасовъ (л. 58) &;lt;- кубас - 'толстый, неуклюжий человек', 'чучело' - олонецкие и вологодские говоры (СРНГ, XV, 378), Осолихинъ (л. 100) - осолиха - осоленый (осолеть - растолстеть' - архангельские говоры - СРНГ, XXIV, 43), Нератовъ (л. 294 ) - нерат - 'нерачительный беззаботный человек' (нерачить - 'бегать от дела, лодырничать' - вологодские говоры - СРНГ, XXI, 141), Бабенышев (л. 305) - бабеныш - 'маменькин сынок', 'неженка' (СРНГ, II, 17), Жужгин (л. 122) - жужга - 'овод', 'насекомое' - череповецкие, вологодские говоры (СРНГ, IX, 221), Базин (л. 67) - база - 'крикунья', 'горластая женщина' - архангельские, вологодские говоры (СРНГ, II, 47), Болонин (л. 65) - болона - 'надоедливый человек' - ярославские говоры (СРНГ, III, 77), Татауров (л. 173) - татаур - 'широкий боярский пояс, ремень' (Ф, IV, 27). См. также Гулин (л. 58), Щербунин (л. 58), Чезлов (л. 70), Шадрин (л. 313), Шишев (л. 141), Собинин (л. 64, 69), Зонов (л. 53), Переляев (л. 133), Кочютин (л. 185), Трусов (л. 18), Ратев (л. 132), Скребехов (л. 60), Молотов (л. 19) и др.
Отмечены единичные фамилии, образованные от составных про звищ: МокроколЪнов (л. 334), Худорожев (л. 171), Сухомусов.
Итак, данные топонимии дают возможность высказать предположение о том, что славянское население в районе Тотьмы, пришедшее в основной своей массе с территории Верхнего Поволжья, было довольно плотным и сравнительно быстро ассимилировало коренных жителей.
Расположение Тотьмы, находящейся на водном пути (река Сухона) между крупными торговыми центрами Вологдой и Устюгом Великим, предопределило наличие общих тенденций в складывании единой официальной модели именования жителей, характерной в начальный период формирования русского национального языка для всех письменно-областных центров Русского Севера.