Этот вопрос часто задают мне на портале. Можно ли там вообще жить? Я родился в деревне. Прожил там всего 16 лет. Правление колхоза после колебаний отпустило меня на учёбу, познакомившись с документами о поступлении в образовательное учреждение. Потом, работая преподавателем и директором учебных заведений, я каждое лето проводил в своей деревне. Только в 1999 году купил половину домика в близлежащем селе. Так что связь с родными местами не прерывалась и не прерывается…
Как живут? Кто как. Самым защищённым слоем населения являются не спившиеся пенсионеры. У любителей выпить пенсии от силы на две недели хватает. Пенсионеров на селе не напрягают коммунальные услуги, огород под боком. Жить можно. В самом селе рабочих мест мало. Молодые ребята находят работу на приличном расстоянии. Например, за 60 километров на строительстве газопровода. Бывший колхоз функционирует в виде АО. Рядом с моим домом – колхозный магазин. Там отоваривают по записи в книге. Дороже, чем в других торговых точках, но никуда не денешься. Привязка к нему капитальная. Положительным является то, что уже года два в магазине нет алкоголя, и под запись его не купить…
Какие-то рабочие места в селе есть. К примеру, мои родственники Матросовы работают в лесхозе: Татьяна – мастером, Михаил – лесничим. Дома держат корову, уток и другую живность. В доме изобилие. Нет проблем с покупкой нового автомобиля. Но для этого изобилия нужно на производстве «отпахать» 8 часов и дома не менее. На такой режим согласны не многие. Основная масса людей предпочитает не напрягаться, и жить победней. Досуг, конечно, ограничен. В основном, телевизором. Сын Саша и дочь Вера учатся в государственных академии и университете, дочь Лида закончила техникум, работает бухгалтером на расстоянии 7 километров от дома и продолжает учёбу заочно в академии на коммерческой основе…
Конечно, перед каждым человеком стоит выбор: или сделать себя богатым, или быть бедным, но не привязанным к домашнему хозяйству, скоту, требующему постоянного ухода… Даже если создать Фонд возрождения деревни, бесплатно выдавать живность для разведения и семена, есть сомнения в том, что он поможет. Теоретически Фонд создать можно. Вложить в него часть потанинских капиталов. Может, кто-то из олигархов сдаст в него золотые якоря от своих яхт. Путин с Медведевым сбросятся по месячной зарплате на это дело. Создастся запас племенной живности и семян под определённые будущие обязательства. Возьмутся ли за хозяйствование сельские жители – большой вопрос. Теоретически создать можно. Но по установившейся традиции во главе фонда и его ответвлений обязательно окажутся воры и грабители. Дух сомалийских пиратов прочно обосновался в нашей стране, бросив якорь, похоже, на вечные времена. С воровством ничего не сделать, если не отрубать руки. Сначала одну, потом – другую. Затем перейти к ногам. Если наловчатся брать ртом, выбивать зубы…
Встречается в селе и низкооплачиваемая работа. Известный в местных кругах поэт Алексей Петров работает сторожем за 3000 рублей. Заходя ко мне прошлым летом, говаривал: «Три дня не ел! Даже на хлеб денег нет!». Подкармливать каждый год летом приходится: и людей, и птиц, и кошек, проживающих на развалинах сгоревшего рядом дома…
Передо мною выбора не стоит. Но я в этом году решил с помощью любителей сиюминутных заработков раскопать в огороде несколько грядок и даже сделать клумбу с цветами. Тем более, что бывшие коллеги на праздновании 8 Марта выразили желание навестить меня в деревне. Летом там райская благодать…И поэтому лентяи предпочитают эту благодать использовать только для отдыха. С нынешнего лета и я частично буду относиться к этой категории. Надо когда-то начинать…