Сон и явь
Девятнадцатого мы были готовы к плаванию. Капитан теплоход да Савушкин также готов был нас буксировать, служба СМП пока не выпустила нас идти своим ходом.
Капитан Наумов обычно исчезал с утра на берег, затем пограничники привозили свежий хлеб. Девятнадцатого он вернулся сразу с мощным бульдозером, который осадил "Помора" к воде. С воды за корму поддерживала самоходка "Восток". Ее капитана А. Савушкина (компанейская баржа на троих) подрядили наш капитан. И вот после многих задержек "Восток" должен были буксировать нас до Уэлена.
В эту ночь мне приснилось нечто вроде светопреставления: очень много людей на берегу моря, затаив дыхание, ждали чего-то и смотрели в одном направлении. Там было невысокое солнце - циферблат с римскими цифрами, солнце тройное. Вдруг из-под этих дисков ударила огромная струя, как при взлете космического корабля, но диски с потрясающим грохотом стали падать... От этого ужаса проснулся. Было солнечное утро, урожай на сойку, но обычно черные глаза ее были белыми, смотрели бельмами. После подъема я рассказал поморам и сон, и наблюдение. Сну поверили, а белым глазам нет, пока не убедились. Это была не мистика- рыбьи глаза немного спустя оттаяли. Ночью был заморозок.
С таким предзнаменованием мы отправились в путь. За ночь корабль обложило косой галькой, снова бульдозер... и, не теряя времени на установку руля, "Восток" повел на буксире "Помора", рыскающего из стороны в сторону, как редиска. Вот и наука - кибернетика! Правда, при первой остановке руль будет поставлен. На берегу большие горы со снежными шапками сменяли друг друга. На их пологих склонах золотилась розовато-охристая тундра - картина невиданной красоты. На некоторых вершинах стояли полосатые бело-красные квадраты навигационных сооружений. Утром стало пасмурно, видны были то тут, то там фонтаны китов. Слева на борту появилось что-то черное. Думали-гадали, что же это такое - вельбот? Так ведь не шелохнется, а стоит, как вкопанный. Наконец, "Восток" повернул на сближение. Подошли, и нам стало понятно - кит. С корабля матрос спрыгнул на его голову, вернее на нижнюю челюсть. Она была широкая и совершенно черная, черные плавники при белом брюхе, метра четыре которого виднелись над водой. "Восток" хотел забрать трофей, но кит начал портиться. На видимой части кита не было заметно никаких повреждений. Почему он погиб?
"Как мало вы знаете",- вспомнил я мудрого Эттырачо, даже бывалые востоковцы не знали, какой это кит. Сейчас, полистав доступную литературу, можно предположить, что это была гринда - зубастый кит, то есть дельфин, у гринды нижняя челюсть черная с шарообразной головой.
После кита опять при штиле у меня разразилась морская болезнь, на этот раз с неприятным исходом, но успел добежать до борта. И лишь было одно оправдание мне тогда, что и бывалые флотоводцы ею страдают. Правда, я относил ее не к морской, а к кухонной. Ввиду Ванкарема изломался двигатель баржи. Не сбывается ли сон? "Восток" встал на ремонт.
Мы были к западу от мыса Ванкарем, напоминающего Иркайпий, только это была не скала, а "бараний лоб", и перешеек был значительно шире.
На корабле появился лоцман - луораветлан Федя, не вполне трезвый, но не выдающий своей дрожи. Он, пожалуй, разочаровал нас. Его знобило, то ли от холода (был он в резиновых сапогах и куцей курточке), то ли от выходящего хмеля.
Команда капитана: "Весла на воду!" Через час, обогнув мыс, мы начали подходить к его восточной оконечности, за которой была наша цель - лагуна Ванкарем, на несколько десятков километров вдававшаяся в сушу. Вероятно, из лагуны шло течение, которое нам так и не удалось преодолеть. Пробившись еще с час, вернулись на исходное положение.