Раскинувшийся на левой стороне Сухоны маленький, уютный, по-провинциальному тихий городок Тотьма выделяется среди других прибрежных поселений своими удивительно стройными и нарядными храмами. Возвышаясь над скромными деревянными домами, они, словно красочные инициалы в рукописной книге, отмечают наиболее интересные части в панораме города.
Первоначально Тотьма располагалась не здесь, а в пятнадцати километрах ниже по течению Сухоны. Это древнее поселение, вероятно, существовало до XV века, а затем с открытием соляных варниц у речки Песьей Деньги переместилось к ним. Во всяком случае, известно, что при варницах в 1500 году уже стояла деревянная церковь святого Ильи. Следовательно, посад Соль Тотемская (так нередко назывался город) в XVI веке был довольно значительным. Во главе солеваренных промыслов Тотьмы, как и в Сольвычегодске, стояли Строгановы, представители все той же фамилии. Действуя теми же методами, что и их родственники в Сольвычегодске, они в течение непродолжительного времени сумели сосредоточить в своих руках почти все, расположенные вокруг варницы, положив тем самым основание древнейшему солеваренному заводу России.
Тотемские Строгановы, как и сольвычегодские, вели большое строительство, сооружая в городе не только хоромы, но и деревянные церкви. В первой половине XVI века ими была выстроена церковь Воскресения Христова, обильно украшенная, с богатой утварью, часть которой явно состояла из их вкладов. Вероятно, церковь эта, как и Благовещенский собор в Сольвычегодске, являлась своего рода домовым храмом. Возможно, тотемские Строгановы имели какое-то отношение и к возведению Иоанно-Богословской церкви (при ней возникло городское кладбище), ибо в синодике ее очень подробно записаны все представители местного рода Строгановых— Григорий Афанасьевич (ум. 1575), его жена Мария Федоровна (ум. 1564), их сын Данила Григорьевич (ум. 1622) и другие.
К середине XVI века почти все соляные варницы Севера были сосредоточены в руках Строгановых и ряда монастырей — Спасо-Прилуцкого, Спасо-Каменного и тотемского Спасо-Суморина. Предприимчивый монах Феодосии Суморин, понимая все выгоды монастырского беспошлинного солеварения, решил основать в Тотьме при варницах «свой» монастырь. В 1554 году было послано соответствующее прошение царю Ивану Грозному, а уже через год началось строительство обители, настоятелем которой и стал Феодосии. К 1568 году монастырь был практически возведен; правда, как и остальные здания Тотьмы, он был деревянным.
В середине XVI столетия город еще более расширяется. «Переселяхуся людие из старого посада от варниц на берег Сухоны реки иде же ныне стоит град Тотьма»,— говорится в повести о Феодосии Тотемском (Суморине), составленной около 1554 года. В самом городе возводится кремль, появляются торговые ряды и причалы для судов, развозящих добываемую в варницах соль.
С введением опричнины Тотьма, как и Вологда, входит в состав опричных земель. Иван Грозный, подолгу живя в Вологде, которую он одно время хотел видеть своей северной резиденцией, несколько раз посещал Тотьму. Пребывание Грозного в Тотьме оставило свой след в названии одного из ее районов — Государев луг, где якобы на лугу в шатрах почивал царь. Тотьма в то время была укрепленным городом: в ее центре располагался деревянный острог, окруженный глубоким рвом. В остроге помещались земская изба, дворы монастырей, амбары, хранилища припасов и оружия.
Во время польско-шведской интервенции тотьмичи вначале признали власть Лжедмитрия I, «целовали крест от нужи», как сказано в летописи. Однако, получив известие о разгроме тушинского лагеря, они свергли власть интервентов и отправили свой полк в Вологду, где формировалось ополчение северных городов. Собранные войска двинулись к Костроме, уничтожая проникшие на Север мелкие вражеские отряды.
Тотьма, оставаясь в стороне от непосредственных военных действий, лишь один раз подверглась нападению отступающих отрядов врага, разбитых под Устюгом. Тотьмичи дружно встали на защиту своего города. Неприятель отступил. Эти события нашли отражение в традиционной для многих древнерусских городов легенде, которая рассказывает, как горожане по старому обычаю вынесли на крепостную стену икону Божьей матери. Одна из неприятельских стрел попала в нее, и наказанный за богохульство враг потерпел полное поражение. Эта икона была признана чудотворной и до 1880-х годов хранилась в городском соборе.
После окончания интервенции была проведена едва ли не первая в этих местах перепись населения. В 1623 году из Москвы были присланы писец Дуров и подьячий Евстафий Колупанов для составления соответствующих документов. По их переписи в Тотьме значатся 20 храмов, 199 дворов и 8 варниц на старом посаде.
С открытием англо-русской торговли Тотьма была вовлечена в тот же круговорот торгово-хозяйственных дел, которые так способствовали расцвету северных городов. В ней основываются фактории, торговые базы, склады, амбары, магазины, различные конторы. Тотьмичи получили ряд льгот и от царского двора, что еще больше способствовало развитию города. Так, по царской грамоте посадским рыболовам отданы навечно, без перекупки на оброк, рыбные ловы на Сухоне от «Рекшенги до Коченьги».
Царь Петр I несколько раз посещал Тотьму. Знакомясь с работами на соляных варницах и желая убедиться в тяжелых условиях труда, он сам вытаскивал бадьи с рассолом, за что потребовал выдачи ему установленной платы. Впоследствии Петр ссылал в Тотьму опальных бояр; в частности, отец его первой жены Федор Авраамович Лопухин отбывал здесь почетную ссылку в качестве городского воеводы.
В XVIII веке город достигает своего наивысшего расцвета. В это время возводятся новые каменные храмы, большая часть которых и поныне украшают Тотьму, жилые дома, амбары, лавки, благоустраиваются улицы, организуются различные «торговые компании» и т. д. В конце XVIII века с перемещением торговых путей хозяйственная жизнь Тотьмы, как и остальных городов Севера, начала постепенно клониться к упадку. В XIX веке это уже небольшой провинциальный и пыльный городок, каких множество было раскидано на необъятных просторах России.
Слава Тотьмы — в ее историческом прошлом, в необычности ее архитектурных памятников. Высокие и белые, как прекрасные и сказочные корабли, эти «плывущие» над домами храмы и до сего дня определяют лицо города, являясь главной притягательной силой для любителей русской старины.
Главным зданием Тотьмы издревле был соборный храм Богоявления, расположенный на возвышенной части берега Сухоны, которая именовалась Соборной горой. Она имела с двух сторон крутые спуски к реке и к впадающей в нее маленькой речушке Песьей Деньге, а с третьей — глубокий овраг, некогда бывший рвом. В силу своего удобного и безопасного местоположения гора и явилась тем местом, куда переселились в середине XVI века от соляных варниц тотьмичи. Вскоре здесь был поставлен острог с рублеными стенами и восемью башнями (четыре угловые), а в нем — два деревянных храма клетского типа, земская изба и ряд других строений. К концу XVII столетия острог уже стоял полуразвалившийся, земскую избу сменил воеводский двор, а храмы были сооружены заново: холодный — с «клинчатыми верхами о пяти главах», рублен «углом» и теплый — с «бочечным верхом», а при них — колокольня с железными часами.
В 1743 году большой городской пожар уничтожил все деревянные церкви и остатки острога на Соборной горе. Возведенный вскоре после пожара Богоявленский собор (1744— 1749) был уже каменным. Он представлял собой характерную для своего времени двухэтажную бесстолпную постройку, увенчанную восьмериком и пятью главами. Ее изящный и нарядный облик с развитым барочным декором запечатлен на рисунке с видом Тотьмы со стороны реки, выполненном неизвестным художником в конце XVIII века (Тотемский краеведческий музей). Рядом с собором изображена высокая ярусная колокольня, завершенная стройным шпилем.
Однако этому собору не суждено было сохранить свои первоначальные формы. В 1811 году к зданию начали пристраивать обширную трапезную с крыльцом, но пожар 1815 года прервал работы. Губернский архитектор И. А. Фохт составил новый проект, по которому в 1816—1822 годах собор перестроили, превратив его в массивное сооружение, выдержанное в духе раннего классицизма. В истории памятника это были не последние страницы. В 1863—1868 годах храм еще раз переделали по проекту некоего П. В. Иконникова, ключаря вологодского Успенского собора. Он, как сообщают документы, якобы хорошо знал строительное дело, однако произведенные им переделки свидетельствуют о невысоком профессиональном уровне этого зодчего-самоучки.
Монументальный двухэтажный Богоявленский собор (ныне кинотеатр) тяжеловесен, непропорционален и сух. Его архитектура со слабо расчлененными фасадами и плоским декором еще во многом тяготеет к раннеклассическим формам XVIII века. Первый этаж на 2/3 высоты украшает характерная рустовка с замковыми камнями над окнами; в центре боковых фасадов расположены слегка выступающие портики с четырьмя парами полуколонн и небольшими пологими фронтонами. Завершение собора — цилиндрический барабан с куполом и четыре малых главы по углам — не сохранилось.
Однако выразительный и неповторимый облик города определяет не собор, а другие храмы, относящиеся в основном к XVIII веку. Почти все они принадлежат стилю барокко, причем настолько своеобразному и уникальному, что образуют особую школу в провинциальном зодчестве той эпохи. Именно эти памятники местной барочной архитектуры выделяют Тотьму из многих других небольших городов Севера, придавая ей какое-то особое очарование и привлекательность. Поставленные удивительно эффектно, в наиболее выигрышных для обзора точках города, эти стройные и нарядные здания, напоминающие застывшие в немом великолепии парусные корабли, превращают Тотьму в настоящую сокровищницу зодчества русской провинции XVIII века.
Ближайшими к центральной площади являются два стоящих рядом храма — Входа в Иерусалим и Иоанна Предтечи. Они подчеркнуто контрастны по отношению друг к другу: исключительно эффектный, вытянутый вверх первый и низкий, подчеркнуто скромный второй. Однако именно последний представляет собой один из самых ранних каменных культовых сооружений Тотьмы.
Церковь Иоанна Предтечи была построена в 1738—1740 годах по заказу секретаря великоустюжской консистории И. Г. Фирсова. Сохранилась она с большими утратами (разобраны верхний ярус и придел), однако, несмотря на это, позволяет составить представление о раннем этапе развития тотемской архитектуры XVIII века. Это сравнительно небольшое бесстолпное здание, состоящее из трех частей: основного, первоначально двухъярусного четверика с малым восьмериком и главой, узкого пятигранного алтаря и неширокой паперти. Подобная композиционная схема типична для ранних тотемских церквей. Лишь невысокий Ильинский придел, примыкавший к храму с севера, придавал ей некоторое своеобразие.
Убранство фасадов церкви Иоанна Предтечи свидетельствует о двойственности подхода к архитектуре, который характерен для местных мастеров раннего периода. Плоские, на углах парные пилястры, опирающиеся на оригинальные висячие консоли, членят стены, увенчанные сочным карнизом из простых профилей с раскреповками и выразительными фестончиками под нижним полувалом. Эти элементы в духе раннего барокко соседствуют с деталями, непосредственно восходящими к древнерусским формам XVII века,— с оконными наличниками в виде прямоугольной, многоступенчатой рамки с килевидным кокошником-фронтончиком и порталом в центре западного фасада с полуколонками по бокам и килевидным архивольтом.
В дальнейшем эта двойственность убранства ранних тотемских построек полностью преодолевается: декор в 1770-х годах приобретает исключительно пышные, узорчатые барочные формы, которые процветают здесь до конца столетия. Блестящим и, пожалуй, самым эффектным памятником зрелого этапа в развитии местного зодчества является Входоиерусалимский храм — единственная из местных церквей, целиком сооруженная в период расцвета тотемского барокко. Он построен в 1774—1794 годах на средства местных купцов, братьев Г. А. и П. А. Пановых, основателей крупнейшей в то время компании по освоению «Русской Америки».
Высокое, монументальное здание прежде всего поражает своей декоративностью и устремленностью всех форм вверх. Обычный тип бесстолпного и пятиглавого храма в два этажа (внизу — теплый, вверху — холодный), с пятигранной алтарной частью, короткой трапезной с притвором и колокольней трактован здесь с удивительным мастерством и своеобразием. Основной кубический объем с тремя рядами высоких окон свободно взмывает вверх. Венчают его высокая кровля и пять изящных глав на стройных двухъярусных восьмериках, центральный из которых является более крупным и световым.
Динамичный взлет форм вверх особенно заметен с востока, где пониженный двухъярусный алтарь, также завершенный главкой с граненым барабанчиком, как бы начинает общее вертикальное движение, передавая его собственно храму. Необычно высокая трапезная во втором этаже имеет дополнительный ряд окон верхнего света вычурной, типично барочной формы. С запада к ней примыкает колокольня с крыльцом, два четверика которой венчает массивный и глухой восьмерик, к настоящему времени потерявший свое прежнее завершение.
Особенно выразителен нарядный декор Входоиерусалимского храма с его характерными для местного барокко формами. Тонкие, ничем не перебиваемые пилястры на углах объемов и между окон вытянуты во всю высоту здания. Широкие завершающие карнизы с зубчиками дополнены полукружиями в центре каждой из сторон основного объема и четверика колокольни. Основной эффект производит живописное оформление оконных проемов, виртуозно выполненное из довольно ограниченного набора специально формованных кирпичных деталей, по-разному скомбинированных и создающих благодаря этому многообразие форм. На фасадах между тремя ярусами окон, заключенных в простые прямоугольные многоступенчатые рамки, расположены фигурные, вычурные картуши и над верхним рядом проемов не менее пышные фронтоны. Особенно роскошны картуши между нижними и средними окнами, а также на гранях колокольни, где они помещены в два яруса. Их рельефный рисунок из дуг, завитков и криволинейных элементов слегка выступает из плоскости стен и, оказываясь как бы наложенными на них, не нарушает четкие и ясные границы объемов здания.
Подобный подход к решению внешнего убранства свойствен всем барочным храмам Тотьмы второй половины XVIII века. Они отличаются друг от друга лишь разнообразием комбинаций и сочетаний одних и тех же кирпичных фигурных деталей. Эти формы, явно исходящие в основном из столичной барочной лепнины середины столетия, образовали здесь свой собственный набор декоративных элементов.
О своеобразии и несхожести культовых памятников Тотьмы XVIII века при общем, удивительно едином характере их архитектуры можно судить по стоящей недалеко от Входоиерусалимского храма церкви Рождества Христова. Она особенно типична для местной архитектуры XVIII века, ибо построена, как и большинство остальных церквей, в два этапа. В 1746—1748 годах возведен нижний, теплый храм, а в 1786—1793 годах сооружены верхний, холодный, и отдельно стоящая колокольня (ныне разобрана). Такая разновременность возведения основных частей культовых построек характерна также для многих церквей XVIII века в Сольвычегодске и Великом Устюге. Она хорошо заметна во внешнем облике Рождественской церкви, архитектура которой тем не менее выглядит довольно цельной.
Ее нижний ярус, сильно вытянутый в продольном направлении, включает традиционно пятигранный алтарь, собственно храм и более широкую трапезную с папертью. Архитектура его принадлежит раннему этапу развития местного зодчества, сочетая в себе скромные барочные формы с древнерусскими (ил. 160). Стены украшают парные и одиночные пилястры с консолями, пояс поребрика над цоколем и простой многопрофильный карниз с рядом фестончиков и с раскреповками. Оригинальны обрамления арочных оконных проемов в виде прямоугольной рамки, непосредственно переходящей вверху в килевидное завершение. Более пышный, чем у храма Иоанна Предтечи, перспективный портал, выполненный в русле традиций XVII века, расположен с южной стороны паперти.
Нижний ярус выступает как подклет основного храма, исключительно стройного и легкого, отличающегося особой цельностью, единством композиционного построения в стиле зрелого местного барокко. Его двусветный четверик сильно развит в высоту и господствует над пониженными частями с небольшими главками — пятигранным алтарем и короткой трапезной с крыльцом перед западным фасадом. Грушевидная купольная кровля четверика увенчана малым световым восьмериком, несущим еще два последовательно уменьшающихся стройных восьмигранника с главкой. Таким образом, обычная композиция трехчастного храма с двусветным бесстолпным основным объемом получает здесь подчеркнутую устремленность вверх и уникальное для Тотьмы трехъярусное венчание.
Этому же впечатлению во многом служит и архитектурное убранство церкви, выдержанное в традиционных для местного барокко формах. Тонкие пилястры на углах и между окон четверика особенно динамично устремляются вверх, достигая широкого карниза с зубчиками и раскреповками, изгибающегося в центре фасадов. Вертикализм постепенно нарастает и в рисунке пышных узорчатых картушей: под нижними окнами они еще растянуты в ширину, между ярусами — звездчатые, пятиконечные, уже с преобладанием вертикальной направленности, а над верхними окнами — типа фигурных фронтонов, устремленных ввысь.
Оригинальный вход в верхний, основной храм выполнен в виде двухъярусного восьмигранного крыльца с крытой лестницей-всходом в два марша. Крутой всход ведет на второй ярус крыльца с проемами, соединенный со зданием лестницей-переходом на ползучей арке. Такого же типа крыльцо существует и у Входоиерусалимской церкви.
Не менее интересна церковь Троицы в Зеленой Рыбачьей слободе. Поставленная на возвышенном берегу Сухоны, за Песьей Деньгой, она эффектно возвышается над окружающей местностью, особенно выразительно вырисовываясь со стороны широкой поймы этой речки. Построено здание на средства купца С. Я. Черепанова также в два этапа: в 1768—1772 гг. была возведена нижняя церковь, а в 1780—1788 гг. над ней надстроена верхняя. Сохранившийся подрядный договор сообщает нам имя производившего эту надстройку мастера — крестьянина Федора Ивановича Титова, уроженца деревни Петровское Сольвычегодского уезда. В договоре даже указывается об украшении здания картушами: «а между нижними и верхними окнами клейма зделать какъ наилутче возможно». Именно этот сравнительно небольшой разрыв во времени наложил своеобразный отпечаток на архитектуру храма, свидетельствуя о постепенном сложении местного варианта барокко.
Общий тип церкви Троицы остается прежним. Это — трехчастная двухэтажная постройка с двусветным бесстолпным основным четвериком, завершенным пятиглавием, а также с пятигранным алтарем и прямоугольной трапезной. Индивидуальной ее особенностью является редко встречающийся в русской архитектуре двухапсидный алтарь нижнего храма. Необычен и примыкающий с запада к трапезной притвор с лестницей на второй этаж, суженный ярус которого был частью не сохранившейся колокольни. Крупная трапезная церкви и широкие барабаны-восьмерики ее двухъярусных глав с приземистыми грушевидными кровлями-основаниями создают некоторую замедленность в движении форм вверх, которое лишь позднее, в памятниках 1790-х годов, приобретает особенно сильную акцентировку.
Нижний ярус церкви Троицы с его внешним убранством характеризует переходную ступень от раннего этапа к зрелому в развитии местного зодчества. Обычные парные и одиночные пилястры вместо консолей снабжены здесь постаментами со звездочками в фигурных розетках, а над рамочными наличниками окон вместо кокошников появились вычурные, чисто барочные сандрики-бровки из лекального кирпича, встречающиеся в постройках Великого Устюга и Сольвычегодска этого времени. Интересна и форма западного перспективного портала, трактованного в виде трехступенчатой арки из отдельных наборных элементов с ребрами и нишка-ми, которую фланкируют тонкие граненые полуколонки с постаментами и капителями. Такая форма порталов характерна для ряда памятников Великого Устюга, что вместе с другими архитектурными деталями заставляет высказать предположение о строительстве этой части церкви Троицы устюжскими мастерами.
Верхний ярус храма с его убегающими ввысь тонкими пилястрами на четверике, а также с живописными картушами под его окнами и фигурными фронтонами над их верхним рядом знаменует расцвет местного стиля. Особенно красивы вазообразные картуши с двумя «ножками» между нижними и верхними окнами, характерные только для Троицкой церкви. Несколько упрощенный карниз четверика с поребриком и зубчиками, лишенный полукружий в центре, и скромные бровки над окнами трапезной и алтаря вносят некоторую простоту и статичность в ее архитектуру.
Если Троицкий храм доминирует в западной части нынешней панорамы Тотьмы, вытянутой вдоль Сухоны, то в восточной ту же роль играют две стоящие рядом церкви — Воскресенская и Успенская. Первая из них относится к 1744—1749 годам. Это единственный сохранившийся тотемский храм середины XVIII века, который позволяет наглядно представить местный тип культового здания раннего этапа (утрачен лишь завершающий восьмерик с главой) Широкий и приземистый основной четверик в два света имеет сильно пониженный алтарь и короткую трапезную палату типа паперти, равные по высоте его нижнему ярусу.
Почти ничто не напоминает здесь о будущей устремленности архитектурных форм вверх и эффектной живописности декора. Убранство нижнего яруса Воскресенской церкви еще полностью выдержано в ранних традициях архитектуры местных церквей (пилястры на консолях и рамочные оконные наличники), а более нарядный декор верхнего этажа подражает нарышкинскому барокко (разрезные фронтоны окон, карниз с зубчиками). Лишь тонкие пилястры на углах и между окнами как бы предвосхищают детали памятников конца 1770-х годов.
Успенская церковь была сооружена сразу же после окончания Воскресенской, в 1749—1755 годах. В 1790-х годах приступили к сооружению колокольни. Однако в 1800 году церковь почти целиком разобрали и на ее месте начали возводить новый, двухэтажный храм. От первоначальной постройки сохранилась только западная стена трапезной палаты с двумя перспективными порталами и небольшая кладовая палатка, расположенная с северной стороны колокольни. По характеру своего архитектурного убранства эти части церкви очень близки Воскресенскому храму, лишь обрамления их окон имеют более вычурные завершения барочного типа.
Строительство новой Успенской церкви так и не было полностью завершено: в течение 1800—1808 годов достроили колокольню и возвели нижний храм, а вместо верхнего над ним поставили деревянное перекрытие. Вновь сооруженное здание вместе с высокой колокольней, монументальной и тяжеловесной, было выполнено в духе классицизма.
Парадная величавость колокольни особенно выигрывает в сравнении с небольшим и низким храмом. Ее крупный четверик в три света несет высокий восьмерик с открытым звоном, увенчанный яйцевидным куполом на очень низком восьмиграннике с люкарнами. Убранство колокольни очень своеобразно. Классические детали в виде рустованных углов, простых карнизов и сильно уплощенных наличников верхних рядов окон четверика контрастируют с вычурным местным барочным декором конца XVIII века его нижней части — парными пилястрами, рамочными наличниками окон, живописными картушами и овалами над ними. Частично сохранился также и перспективный западный портал колокольни. Как уже сказано, ее нижняя часть была сооружена в 1790-х годах.
По сравнению с колокольней Успенский храм с выступами-ризалитами по сторонам основного объема, завершенными фронтонами, и с пологой полусферой деревянного купола выглядит приземистым и неказистым. Его декор — рустовка стен, плоские выступы по бокам трапезной, прямоугольные «щиты» и полуциркульные ниши над окнами — прост и довольно зауряден.
Интересными памятниками гражданской архитектуры Тотьма не богата из-за многочисленных пожаров. Сохранились в основном небольшие, преимущественно жилые здания, относящиеся к первой половине — середине XIX века в стиле позднего классицизма с некоторым налетом провинциальности.
Один из таких домов, выстроенный в первой половине XIX века для местного купца (позднее принадлежал Замятиной), расположен на набережной Кускова (№ 7). Этот двухэтажный небольшой особняк с нарядным верхним этажом оставляет приятное впечатление своей простотой и в то же время парадностью. Его главный фасад, обращенный к реке, выделен слабым ризалитом с пилястрами во втором этаже и более поздним балконом. Различные обрамления окон вносят живость в общий облик дома: наличники нижнего этажа завершены полукруглыми фронтончиками, а верхнего — сандриками-полочками. Такие же фронтоны расположены у окон ризалита, причем более крупное полукружие, опирающееся на пилястры с филенками, подчеркивает центральный проем. Интересен и характерный для провинциальной архитектуры позднеклассический навес на металлических кронштейнах над входным крыльцом, выходящим на Садовую улицу.
Очень изящным и нарядным выглядит маленький деревянный дом на улице Ворошилова (№ 10), против входа в городской парк. Построен он в середине XIX века и представляет своеобразную интерпретацию в дереве форм каменной архитектуры классицизма. Главный фасад этого двухэтажного здания, имеющий три оси и завершенный фронтоном, отличается тонко выполненными прямоугольными обрамлениями окон с балясинами под верхними, более высокими проемами и с оригинальными «стрелками» над нижними. Все эти детали, окрашенные в белый цвет, контрастно выделяются на общем сером фоне тесовой обшивки дома, придавая ему особое очарование.
По сравнению с ним особенно величавым и официально-парадным кажется здание учительской семинарии на Белоусовской улице. Она была открыта в 1872 году в доме, купленном тотемским земством у крупного местного купца Г. Кокорева.
Этот большой двухэтажный особняк первой половины XIX века на углу улицы выдержан в лаконичных и несколько суховатых формах позднего классицизма. На его фасадах скромный междуэтажный пояс отделяет нижний этаж с арочными проемами от верхнего, основного, имеющего прямоугольные окна и широкий карниз. Главный фасад, как обычно, более наряден: чуть выступающий в центре ризалит украшен во втором этаже шестью плоскими пилястрами и неуклюжим деревянным балконом, видимо, появившимся позднее, а в первом этаже — входом. Плоские наличники верхних окон с сандриками и узкими прямоугольными нишами под проемами противопоставлены простым обрамлениям нижних арочных окон, завершенных лишь небольшими замковыми камнями.
Единственным сохранившимся сооружением прежнего административно-торгового центра Тотьмы являются присутственные места. Эта большая двухэтажная, прямоугольная в плане постройка была сооружена на рубеже XVIII—XIX веков. Ныне она одиноко возвышается посреди городской площади, некогда застроенной торговыми рядами, храмами и домами с лавками. Здание значительно пострадало от многочисленных поздних перестроек (особенно его первый этаж).
Но тем не менее его архитектурные формы свидетельствуют о том, что в это время в гражданском зодчество Тотьмы было еще очень сильно влияние барокко. Крупные плоские пилястры на углах и между окнами образуют четкую и ясную систему разбивки фасадов присутственных мест. Особую оригинальность их облику придают необычные барочные наличники окон второго этажа с «серьгами» внизу и зубчатыми «гирляндами» в завершающей части, помещенными в плоские ниши.
Самым древним из сохранившихся гражданских зданий Тотьмы является дом купца Ф. Холодилова, известного морехода и промышленника. Построенный в конце XVIII века, он был главным сооружением большой городской усадьбы, расположенной на высоком берегу Сухоны (изображена на рисунке города конца XVIII в.). В дальнейшем усадьба перешла в руки казначейства и полицейского управления и подверглась в течение XIX века перестройкам, в результате которых появились стена-ограда и ряд новых построек, в том числе церковь Всех Скорбящих (1854—1857). Несмотря на эти изменения, усадебный дом и ныне выглядит очень величественно и нарядно, во многом сохранив свое былое великолепие.
Двухэтажное здание в стиле зрелого классицизма имеет довольно своеобразную композицию. Его главный фасад украшен по краям двумя слабыми ризалитами с треугольными фронтонами и крупными каннелированными пилястрами с пышными капителями. Пластическое и декоративное богатство фасаду придают различные по форме оконные наличники. В нижнем этаже, как обычно, проемы окон снабжены более скромными простыми рамками; во втором, парадном, их обрамляют развитые наличники с подоконниками на кронштейнах и пилястрами, поддерживающими сандрики. Особенно нарядны ризалиты, имеющие над нижними проемами квадратные выступы с круглыми нишами, а над верхними — сандрики с гирляндами или полотенцами-спусками. Все эти детали декора типичны для зрелого классицизма XVIII века и отличаются довольно неплохим и тонким рисунком. Благодаря этому дом Холодилова резко выделяется среди гражданских построек не только Тотьмы, но и Великого Устюга; видимо, он был создан кем-либо из столичных мастеров или по их проекту.
От некогда многочисленных памятников искусства, украшавших интерьеры тотемских церквей, почти ничего не сохранилось. Лишь отдельные, единичные и разрозненные произведения находятся сейчас в местном краеведческом музее, одним из создателей которого был талантливый художник-пейзажист Ф. М. Вахрушев, бескорыстный любитель-исследователь, знаток и патриот своего края. Благодаря его усилиям в 1920-х годах была значительно пополнена большая коллекция предметов народного искусства музея, среди которых встречаются уникальные по своему значению и художественному качеству вещи. Это в первую очередь редчайшие образцы древнерусской мебели XVII века. Среди них наиболее примечателен стол-аналой несколько необычной формы, с выступающими из подстолья резными изображениями рук, сжатых в кулаки, которые опираются на круто изогнутые консоли-подставки, украшенные стилизованными резными головами коней. Точно найденные пропорции, пластическая мощь, необычное сочетание «кривулин», прямых плоскостей и резных деталей говорят о многовековом искусстве древоделов-плотников, сумевших найти отточенные, отшлифованные формы и создать изделие редкой выразительности.
Два хранящихся в музее своеобразных по форме креста XVI—XVII веков (ил. 174) происходят из Маркушевского монастыря. Основной декор их составляют красиво вырезанные надписи. С этой обителью связаны любопытные факты церковной колонизации края, в которой принимал участие инок сольвычегодского Борисоглебского монастыря Агапит. Этот монах, основав близ городка Тарноги, на тихой речке Маркушевке монастырь, начинает активно и быстро его отстраивать. Вначале он возводит часовню, а затем сооружает две деревянные церкви, кельи, гостиный двор. В 1578 году Агапит посещает царя Ивана Грозного и выпрашивает у него право на постройку мельницы на реке Лохте и на земли жителей соседней с монастырем деревни Камкино. Ущемленные в своих интересах крестьяне в 1585 году во главе с неким Богдашкой Ляховым подкараулили Агапита, ехавшего осматривать свои мельницы, и убили его.
Памятником деятельности Агапита в этих краях и являются эти кресты, текст которых довольно однотипен: «При благоверном царе и великом князе Иване Васильевиче всея Руси и при благоверном царевиче Иване и князе Феодоре и преосвященном митрополите архиепископе всея Руси Антонии и при начальнике строителе старце Агапите... пришел старец Агап на реку Маркушу да на реку на Тарногу... со образы Никола Чудотворца Великорецкого и на том месте поставил часовню во имя чудотворца Николы Великорецкого и монастырь зача строить в лето 7084 (1576)...»
В XVII—XIX веках в самой Тотьме и окрестных деревнях получили широкое распространение резьба и роспись по дереву. Музей обладает богатейшим собранием резных и расписных прялок, набойных досок, трепал, деревянных ковшей, солониц и других изделий. Среди украшенных резьбой прялок выделяется тотемский тип. Широкие лопаски этих маленьких прялок-корневух покрыты мерными рядами трехгранно выемчатых порезок, образующих своеобразные кресты и два горизонтальных фриза круглых резных розетт, которые в далеком прошлом имели магическое значение солярных знаков.
О творчестве бродячих артелей мастеров, расписывавших интерьеры городских и деревенских изб в XVIII—XIX веках, напоминают необычные расписные двери (ил. 177). На желтом поле филенки дверей изображен поднимающийся кверху стебель с распустившимися цветами и двумя птицами над ним с надписями «кури», «пету»; внизу — красно-коричневый лев с оскаленной пастью, изготовившийся к прыжку, под которым крупными буквами написано «ЛЕВЪ». Вся роспись, выполненная ярко, в свободной кистевой манере, пронизана жизнерадостным мироощущением.
От богатого собрания древнерусского лицевого шитья, хранившегося в ризницах тотемских церквей, до нас дошли считанные произведения. Это небольшой воздух и несколько покровцов XVII—XVIII веков.
Центральную часть воздуха занимает композиция искупительной жертвы. Смысловой и композиционный центр ее — младенец Христос в чаше, над ним — бог Саваоф, по бокам — ангелы с рипидами. Одеяния ангелов шиты серебряными и золотыми нитями, все нимбы и лики обнизаны речным жемчугом. Необычайную декоративность этому изделию придает светло-зеленая камка с вышитым золотыми нитями цветочным орнаментом с стиле барокко.
Четыре покровца, близкие друг другу по системе расположения фигур и манере шитья, вероятно, принадлежат руке одной мастерицы. В центре всех покровцов в круге помещено изображение Богоматери Знамение, а на концах изделий, головами к центру — либо Василий Великий, Иоанн Златоуст и Григорий Богослов, либо евангелисты, либо святые архиереи. Все шитье исполнено серебряными и золотыми нитями с применением речного жемчуга.
Из убранства тотемских храмов сохранилось несколько выносных фонарей круглой и квадратной формы. Эти своеобразные изделия воспроизводят архитектурные сооружения в виде церквей несколько фантастического облика. Обложенные слюдой, озаренные колеблющимся светом свечи, они производили сильное впечатление на участников процессий, совершавших крестные ходы вокруг храмов. Для бытовых целей служили круглые жестяные фонари с коническим верхом и дверцей, украшенной прорезным орнаментом в виде цветка. Такие фонари производят в Тотьме до сих пор.
О богатом купеческо-торговом быте Тотьмы напоминают стеклянные изделия XVIII—XIX веков — рюмки, бокалы с вензелями, выпускавшиеся на государевом петербургском заводе, лаковые коробочки, украшения, медная и серебряная посуда. Наиболее интересным изделием является серебряный, позолоченный ковш старинной ладьевидной формы с резным орнаментальным узором и резной надписью о том, что он был подарен в 1698 году Петром I подьячему шенкурского острога Павлу Тарутину за усердие на службе.
Среди картин, хранящихся в музее, наиболее интересными являются портреты И. А. Кускова и его жены Е. П. Кусковой первой половины XIX века. Иван Кусков, уроженец Тотьмы, служащий Российско-Американской компании, был основателем и бессменным правителем с 1812 по 1821 год самого южного постоянного русского поселения на Американском материке — крепости и селения Росс (штат Калифорния).
На портрете И. Кусков представлен в легком трехчетвертном повороте, спокойно и сосредоточенно смотрящим на зрителя. Его несколько удлиненное моложавое лицо в обрамлении седых волос, с тонким прямым носом и крылатым разлетом бровей над большими серыми глазами выглядит необычайно значительно. Однобортный темно-зеленый, почти черный, со стоячим воротником мундир коммерции советника, а также золотая медаль на короткой владимирской ленте на шее придают ему оттенок парадной торжественности, некоторой официальности. По-иному выглядит, несомненно, парный к этому портрет Е. Кусковой, на котором изображена молодая женщина с весьма характерным скуласто-округлым лицом, с прелестными карими глазами под тонкими черными бровями. Темно-каштановые волосы, разделенные на прямой пробор, почти сливаются с фоном, открывая левое ухо с сережкой, унизанной жемчугом. Небольшое декольте кремового ампирного платья, отороченного кружевом, обнажает шею с тремя нитками жемчуга. Они несколько смягчают контрастные цветовые соотношения волос, фона и платья. Некоторая скованность и напряженность поз изображенных, еще идущая от древнерусских парсун, наряду с неправильностями в рисунке и пропорциях, особенно в портрете Е. Кусковой, придают им удивительную живость и очарование. Портреты эти не могли быть созданы в крепости Росс, как это ранее предполагалось, и вряд ли могли быть написаны в Иркутске, где по возвращении из далекой Калифорнии, направляясь в родную Тотьму, Иван Кусков с супругой прожили одиннадцать дней. Судя по ряду стилистических признаков (парсунность, напряженность поз, живость, неправильность рисунка, любовь к аксессуарам, характер живописи и т. д.), общих для провинциального портретного искусства Ярославля, Костромы, Солигалича первой четверти XIX века, портреты эти, вероятнее всего, были созданы в Тотьме незадолго до смерти самого Ивана Александровича.
Тотьмичи чтут память своего земляка, прославившего Россию на берегах Америки. Именем Кускова названа набережная Сухоны. Стоящий в узенькой улочке (Чкаловский пер., 10) одноэтажный бревенчатый дом-пятистенок, в котором основатель крепости Росс прожил последние месяцы своей жизни, выделен среди других мемориальной доской: «Дом И. А. Кускова, исследователя Северо-Западного побережья Северной Америки (1765—1823)».
В двух километрах к северу от города находятся соляные варницы — древнейшее поселение, положившее начало основанию Тотьмы. О далеком прошлом варниц в настоящее время напоминает лишь местный курорт, возникший на основе тех же соляных источников. Подлинным украшением этого пригорода является эффектно расположенный на краю полого спускающейся к речке возвышенности храм Воскресения в Варницах, одна из замечательных построек местной школы зодчества XVIII века. Как и большинство тотемских церквей, он создавался в два этапа: в 1743—1750 годах был возведен нижний, теплый храм, а в 1772—1775 годах над ним сооружен холодный, с колокольней.
Несмотря на стилистическую и типологическую общность с другими памятниками города, это здание выделяется рядом индивидуальных черт. В его нижнем ярусе очень ясно читается характерная для провинциальных храмов первой половины XVIII века вытянутая по продольной оси планировочная система. К сравнительно небольшой, прямоугольной в плане церкви примыкает более узкий пятигранный алтарь и несколько уширенная, крупная трапезная, заканчивающаяся папертью. Архитектура нижнего храма, в которой сочетаются специфически барочные черты и архаизирующие древнерусские элементы, близка церквам Иоанна Предтечи и Рождества Христова. Его фасады украшают все те же пилястры на консолях, цокольный пояс с валиками и поребриком, завершающий карниз с поясом фестончатых зубчиков и, наконец, рамочные оконные наличники с килевидными фронтонами на манер XVII века.
При возведении холодного храма все объемы нижней церкви были надстроены, в связи с чем новое здание при всей вертикальной динамичности архитектурных форм верхнего храма и колокольни сохранило горизонтальность своего прежнего композиционного построения. Такая двойственность трактовки была обусловлена тем, что церковь Воскресения, очевидно, являлась первым памятником сложившегося зрелого стиля в развитии тотемского зодчества. Именно здесь впервые появляется ряд новых, чисто местных приемов и форм: и стройный двусветный четверик с легким изящным пятиглавием из двухъярусных восьмигранников, и живописными картуши под окнами и на гранях колокольни, и вычурными фронтончики над верхними окнами здания.
В процессе разработки нового архитектурного языка в декоре храма использованы и такие формы, которые в дальнейшем не находят своего продолжения, оставаясь уникальными. Таковы полуколонки, украшающие углы четверика церкви, трапезной и колокольни, а также цилиндрические шеи ярусных глав. Эти особенности во многом связаны еще с предшествующим зодчеством (особенно с нарышкинским барокко) и придают храму какую-то особую пластичность, скругленность форм, которой нет ни в одной из позднейших тотемских церквей с их более подчеркнутой плоскостной графичностью. Из других уникальных деталей церкви Воскресения отметим витую полуколонку и архивольт ранее существовавшего в западном членении северного фасада арочного проема, к которому, видимо, вело наружное крыльцо с лестницей (нынешняя лестница под колокольней — позднейшая).
К тотемской архитектурной школе может быть отнесена и церковь в селе Усть-Печенге, находящаяся в 24 км от Тотьмы, выше по течению Сухоны. Особенно выразителен ее высокий двусветный четверик с купольной кровлей и световым восьмериком хороших пропорций, увенчанный главкой на восьмигранной шее. Тонкие, вытянутые пилястры на постаментах, карнизы с зубчиками и особенно рамочные наличники окон с фигурными картушами и сандриками, еще довольно скромные и сдержанные по сравнению с декором церквей Тотьмы этого периода, дают возможность отнести возведение храма к 1770—1780-м годам.